Из стихов о митрополите Гурии

Вспоминает Гурий — в селе на Кресто-
воздвиженье пресное тесто
раскатывали в пласты,
вырезали из теста кресты,
выпекали, сами ели и давали скотине,
чтобы дети зимой не болели
и овцы холода претерпели.

А я-то бранился — язычники! О Божьем Сыне
не думают, о страстях Его и о цели
воплощения знать не знают, не молятся, всё им обряды,
да колдовство, да песенки в честь Коляды-Маляды.
Все бы им дед Никола, милости и щедроты.

Но скотину кормить крестами — ни в какие ворота!

А одна бабка сказала — скоты тоже люди, к примеру овечки,
я за каждую в церкви зажигаю по свечке.
И коровы — люди, и лошади — люди, а ты,
батюшка, верно, считаешь, что и люди — скоты.

Прозорливица бабка была. Но что ни говори —
все мы скоты, хоть и с образом Божьим внутри.

***

Магдалина стоит перед Тиберием, у нее на ладони яйцо,
не золотое, простое, таким в курятнике нет числа.
Магдалина красива. Но у нее такое лицо,
как будто сама она это яйцо снесла.

Магдалина твердит Тиберию, что воскрес какой-то Христос
в какой-то дальней провинции необъятной его страны.
В этот миг яйцо становится красным, и вот в чем вопрос:
фокусница или ведьма. Окна отворены,

потому что весна, и посвист птиц из сада летит во дворец,
слышны окрики стражи и унылое пенье рабов.
А женщина все твердит, что смерть - еще не конец.
что какой-то Христос воскрес и вывел всех из гробов.

А великий Тиберий думает: если те, кто мертвы,
выйдут на улицы Рима из-за гробовой черты,
то на всех не хватит ни зрелищ, ни хлеба, ни прочей жратвы,
лишние прошлые люди, лишние рты.

Разве только построить бесчисленные корабли
и придать им форму гробов -для удобства и красоты,
посадить мертвецов на весла, чтобы они гребли
отсюда к такой-то матери, вместо мачт поставить кресты,

на которых можно бы распинать в сутки по одному
из этих, воскресших, пусть помрут по второй.
Император доволен. Хорошо, что к нему
такие хорошие мысли еще приходят порой.

Но о чем твердит эта женщина? Что делает во дворце?
Не начнет ли мутить народ, собирая вокруг толпу?
И какой птенец созревает в этом красном яйце,
и проклюнется ли, расколов огненную скорлупу?
 
***
 
За зиму стены в полуподвале опять отсырели,
печку топили дровами, уголь кончился в январе.
К марту дети побледнели и присмирели.
Не слышно ни криков, ни хохота во дворе.

Оттепель докучала туманами и капелью.
Но по ночам прихватывало - лужи покрыты ледком.
Маме к восьмому марта - копеечной акварелью
на листочке в клеточку - надпись над худосочным цветком.

Красное это - роза, желтые точки - мимоза,
белое это - подснежник, не бывает других цветов
даже на детских рисунках - такова житейская проза,
обед уже час, как варится, а все еще не готов.

Ходят чьи-то ноги под потолком в окошке,
если нога одна - то рядом два костыля.
Голуби хлебные крошки клюют на потеху кошке,
рыбий жир густеет на ложке, выход один - петля.

Кстати, вот и веревка протянута бельевая.
Но Ангел все это видит и пальцем грозит с высоты.
Китайский бумажный зонтик лежит в ожидании мая.
Это - от солнца, но больше - для красоты.